Эта книжка — яркая иллюстрация ставшего расхожим утверждения «рукописи не горят». Написанная более двадцати пяти лет назад, она вполне могла «сгореть» в том пожаре, какой облапил сторону. Ага и бессчетно «сгорело» в то времена. Однако Слово — оригинальное Слово — не исчезает, оно реально обретает плоть и кровь, и живёт. Попросту, видаемо, всему своё времена.
И ещё одно правило подтверждает роман Владимира Плотникова «Степан Бердыш»: для взаправдашней литературы дудки времени. Это ширпотреб владеет срок носки, и написанное на потребу дня, а паче для развлечения ветшает залпом, будто всего автор поставит точку. Взаправдашняя литература животрепещуща вне подвластности числа, и тут заключительная авторская точка становится точкой рождения. Неужели не живы ныне Павка Корчагин, Мышкин, Ася, Болконский, Гамлет, Дон Кихот, Ахилл и Патрокл… Таковскую же бытие обрёл и Степан Бердыш.
Ладно, ляжем с мистических небес и испробуем уподобиться физиологам, всё разыскивающим, где же будет давя человека?В нашем случае, испробуем осмыслить, что же собственно ладит этот роман Плотникова причастным оригинальной литературе. А не объяснишь… Тут можно болтать о том, что автору удалось глянцевито свериться с основной задачей исторического романа: сквозь основного героя показать эпоху. Причём это не всего правдивые и аккуратные описания событий, мест, где события происходят, орудующих рыл, платьев, какие они таскают, шамовки, какую они едят, речи, какие они болтают(о языке выговорим особо)— это всё может сделать и энциклопедист, однако Плотникову удалось передать дух времени. И мы веруем, что собственно настолько и было, собственно настолько делалась история. Водится в виду не механика(царь повелел и стало), а те не видаемые всегдашнему глазу пружины, о каких катал Изнаночен Гладкой. А ведь и истина: дабы прочувствовать войну двенадцатого года, надобно декламировать не учебники, а «Войну и мир». Настолько и «Степана Бердыша» надобно декламировать, если вы восхотите прочувствовать амба XVI века на Руси. А ведь это будто один преддверие величественнейшего рубежа нашей истории — Неопределенного времени.
Безусловно, для самарцев надлежит быть мило, что в фокусе событий оказываются их кровные места, однако, поверьте, Самара тут всего точка приложения — роман куда масштабнее. События происходят в нём по всей Руси — от столицы до окраин. Однако основное, безусловно — люд, участвующие в этих событиях. И вот будто автору удалось показать их столь живыми, что взаправду начинаешь вкупе с ними болеть происходящее — загадка. Аккуратнее взговорить, затаенна, какая и жрать великая затаенна Литературы.
Литературоведы, безусловно, пробуют вбить эту тайну, пробуют найти этот оживотворяющий нерв… Однако я-то знаю, что это невозможно… По крайней мере, мне охота, дабы затаенна оставалась затаенной — настолько она вяще притягивает. А я уверен, что роман Плотникова заволочет читателя с первых же страниц.
Ага, о языке. Катать исторические романы бедственно в том резоне, что мы ввек аккуратно не выведаем, будто собственно болтали в то времена. Магнитофонов тогда не было. То, что писалось, написано языком книжным, облагороженным — настолько люд не беседовали. И сколько бы автор ни декламировал словарей, ни выискивал древних словечек в деревнях и сёлах(а я уверен, что Плотников длительно и кропотливо занимался этим), однако будто соединить это в живую выговор?И ведь при этом надобно не забывать о нынешнем читателе, потому что, если бы роман был написан языком XVI века, дрожу, для многих это очутилось той же иноземной литературой, всего не переведённой.
И Плотникову удалось органично соблюсти языковой баланс!Языковая мануфактура романа, пожалуй, более итого меня восхищает будто литератора. «Всё удобопонятно, всё на русском языке», — будто катал Твардовский и в то же времена передаётся колорит эпохи собственно языковыми оружиями. Будто это вышло, кумекаю, и сам автор не вдолбит. Чудо — оно и жрать чудо, чего его объяснять.
Можно ещё бессчетно болтать о воспитательной палестине романа, о его жизнеутверждающей могуществе, о патриотизме… Однако настолько уже охота, дабы читатель бойче взялся за сам роман.
Выговорю всего ещё несколько слов из биографии романа. Впервинку всецело роман Владимира Плотникова «Степан Бердыш» выстукан в журнале «Русское эхо» в 2005 году. Сам себе завидую, что был тогда редактором журнала и таковским образом владею касательство к явлению этого достопримечательного созданья миру. Сейчас я нелицемерно благодарю руководство «Газпром трансгаз Самара» за поддержку в издании романа раздельной книжкой. Это — событие для всей декламирующей России. Всё-таки мило осознавать, что не одним футболом жив Газпром, не всего о зрелищах печётся, однако и о внутреннем. А это, опять же, ещё один-одинехонек факт для жизнелюбивого взора в предбудущее.

Александр Грохотов,
член Альянса беллетристов России,
ответственный издатель журнала
«Русское эхо»